[karlek]

Такую запись я должна делать каждый день. Ну да ладно.

Размотаю день, как клубок, с конца и так дойду до сердцевины.

Бабушка пришла в полночь, не раздеваясь, сама открыла дверь в мою комнату (обычно она долго стучится), спросила:
- Как тебе суп?
- Не знаю, не пробовала.
Постояла молча секунд десять, выпустила кошек и закрыла дверь.
Я заставила бабушку почувствовать себя ненужной. Я не могла бы обидеть ее сильнее.
А то ведь она живет, не считаясь с расходами, только бы все были сыты.
Утром положит кошкам сразу много корма. Корм гниет весь день и еще следующий, потому что бабушка сначала хотела, чтобы еды было вдоволь, а потом рассердилась, что ничего не съедено.

Но бабушка каждый день готовит полкастрюли (какое же слово смешное) каши, которую я ем целый день. Если бы она готовила полную кастрюлю, ее бы хватило мне на два дня. Мои любимые блюда: замерзшая в холодильнике манка, такая густая, что ее режут, хлеб, размоченный в сгущенке и

яблоки

Немного теплого куриного помета
И бестолкового овечьего тепла;
Я все отдам за жизнь — мне там нужна забота, —
И спичка серная меня б согреть могла.

Взгляни: в моей руке лишь глиняная крынка,
И верещанье звезд щекочет слабый слух,
Но желтизну травы и теплоту суглинка
Нельзя не полюбить сквозь этот жалкий пух.

Тихонько гладить шерсть и ворошить солому,
Как яблоня зимой, в рогоже голодать,
Тянуться с нежностью бессмысленно к чужому,
И шарить в пустоте, и терпеливо ждать.


В 9 вечера металась по остановке напротив упи, и каждая маршрутка казалась мне 33 (в этом я видела метафору моей любви), и, в конце концов, потеряв надежду, поехала на двадцать третьем трамвае через весь город. Если на улице так холодно, то как же под землей. На кладбище видела, что некоторые кресты покосились от того, что гробы провалились внутрь. Впрочем, Верх-Исетский район действительно весьма угрюм, особенно поздним вечером.

Перед смертью (если она не будет внезапной), я отложу немного денег, выберу человека и доверю ему свои похороны.
Этот человек должен будет меня кремировать, пепел положить в мешочек (а мешочек - в другой мешочек: так моя бабушка краснодарская варенье бандеролями отправляла) и полететь с ним в Турцию. Хотя бы и в Анталию. В Анталии он будет отдыхать недели две или даже три, кататься с горок, танцевать арам-зам-зам и есть сочные турецкие сладости, одновременно подсыпая в эти сладости то, что останется после меня.
И фотографируя.
Вернувшись, он выложит в интернет (но так, чтобы не выдать себя) фотографии...
И слава возрастет моя, не убывая!
Я буду как Троцкий из легенды Соловьева!
Но в пирожках я оживу, а в кадаифе и пахлаве!

В Гиперболе по 40 рублей 100 грамм. На две трети состоит из углеводов.

Я не хочу, чтобы мое тело обмывали, гримировали под православную бабушку, надевали венчик, на похоронах со скрытым отвращением целовали в лоб, на поминках ели расстегай (грустно, но вкусно), на кладбище отмораживали ноги и клали на могилку конфеты "Метелица", ненавижу "Метелицу". И "Белочку" тоже ненавижу, а на кладбищах еще клещи живут.
Ведь это уже не человек, а только форма и

немая скорлупа

.

Кончаясь в больничной постели,
Я чувствую рук твоих жар.
Ты держишь меня, как изделье,
И прячешь, как перстень, в футляр».

Раньше считала, что перстень - это мертвый, а футляр - гроб. Теперь: футляр - тело, перстень - душа.


Утром (ну как утром, до пар) купила за 40 рублей черный кирпич "Анны Карениной".

цитата про Левина

Всю дорогу приятели молчали. Левин думал о том, что означала эта перемена выражения на лице Кити, и то уверял себя, что есть надежда, то приходил в отчаяние и ясно видел, что его надежда безумна, а между тем чувствовал себя совсем другим человеком, не похожим на того, каким он был до ее улыбки и слова до свидания.


Можно бы еще больше цитировать, потому что я утешаюсь, читая про Левина, и радуюсь, когда узнаю свою застенчивость и сдавленные чувства.
Сегодня мы шли домой и говорили о любви. Юля сказала, что ни разу еще не влюблялась. Тогда я ответила, что я влюблялась несколько раз, и едва не довела себя до самоубийства (пора признать). Юля сказала, что оно того не стоит и она бы никогда и отношения - это совместный труд. Я ответила ага, теоретически да.
Затем Юля сказала, что она ничего не держит в себе. Я ответила, что я все держу в себе. Юля сказала, что я могу рассказать: она все поймет! А я сказала: но вдруг тебя это шокирует (ага-ага)!
Всё это игра и не более того.
Чтобы Ю. взяла меня под руку и сквозь две куртки дошло чужое тепло, я подскальзываюсь - совершенно неосознанно! Кажется, еще чуть-чуть - и я навернусь и сломаю себе ногу в осеннем ботинке на каблуке.
В десять вечера бежала по мосту около Карнавала и, разбежавшись, каталась, как на коньках.
Я шла и мечтала, как не дойду и замерзну на трамвайных путях, но тут мужик впереди каааак побежит, кааак покатится, и я, чо я: я тоже кааак побегу, каааак покачусь.
И в одну секунду я стала счастлива.

Но было и глубокое, тайное.
Или я только надеюсь на него?
Что значит ее да?
Смогу ли я сказать то, что я хочу сказать, так, чтобы это не звучало как то, что я хочу сказать?
Я много раз была несчастлива в любви, и в этот раз мне будет особенно больно.


Диалог после шведского:
- Я помню стихи, которые слышала в детстве! "Мама нам расскажет, если мы попросим...
- (хором) про ядро урана-238!"
- Мне их папа читал!
Взгляд Ласьки.
Дура, почему ты сначала говоришь, а потом думаешь! Если ты спокойно относишься к фразе "мама нам расскажет", то это еще ничего не говорит о реакции других людей.
По меньшей мере, два дурных дела за день.
А, еще утром заставила папу сделать так, чтобы мне не пришлось сидеть с Андреем и прогуливать шведский.

Comments

[Леголаська]

Взгляд Ласьки.

Это была радость узнавания своего - в толпе. И ничего больше.
Я только сейчас поняла, о чем ты могла подумать. И о чем я могла подумать, но не подумала (удивительно).

[Леголаська]

Так что одно дурное дело можешь вычитать.

[karlek]

Леголаська, ура!